Сайт села М. Толкай

«По-настоящему человек умирает

 тогда, когда умирает память о нем».

  Уважение к памяти своих предков с древнейших времен почиталось на Руси: «Чтите и помните, ибо жизнь есть и будет, пока чтим память предков, ибо там, где не чтут мертвых, там не любят живых». Каждое поколение вправе рассчитывать на доброе слово потомков. Без памяти  мы не сможем связать настоящее и прошлое, не сможем осознать себя, свой путь, не сможем передать послание грядущим поколениям.

   В наше время модным стало составлять свою родословную, проявлять интерес к истории, к культурному наследию своей семьи. Поиски начинаются с обращения к родственникам, к документам, к архивам,  хранящим материалы о событиях и людях определенного периода. Примером воспитания любви и уважения к своим предкам явилась телепередача «Моя родословная».

  Отрадно, что школа также приобщает подрастающее поколение к изучению своих корней. Вот как-то недавно сынишка получил задание по обществознанию составить генеалогическую таблицу своей семьи. С увлечением взялся за дело: генеалогию на уровне «дедушки-бабушки» знает в подробностях. А дальше пошли вопросы.

-         Мама, а прабабушка Клавдия как по отчеству была?

-         Парфеновна.

 Сказала и на душе неспокойно стало. Уж слишком легко получается – Парфеновна. А ведь за этим простым именем многострадальная  судьба матери, похоронившей четверех своих детей, солдатской вдовы, вынесшей голод и холод, неутомимой труженицы.

  Горькая доля досталась ей, когда проводила в первые дни войны мужа на фронт. Семен Владимирович у нее работящий был, детей очень любил. Жила она с ним как за каменной стеной. Но суровая война распорядилась по-своему. Осталась Парфеновна одна без «оборонушки» с четырьмя детьми (один умер в младенчестве, еще до войны). Работы много, вставала до зари. Вместе с другими женщинами  работала в поле, пахала, сеяла и жала, трудилась на ферме. «Очень трудно и голодно было, -  не сдерживая  слез, рассказывала моя мама. -  Варили похлебку из картофельной кожуры, крапивы, глотали зерна овса и ржи, иногда мать с работы приносила чашку затерухи. Дом был покрыт соломой, и в сильный дождь сидели под столом, прижавшись друг другу. Корову держали. Были случаи, выходили доить, а она уже подоенная. Расплачется мать горькими слезами, глядя на нас,  детишек голодных, а мы кинемся к ней, худющей, как тростиночка, и успокаиваем». Помнила она, как, прощаясь, муж просил беречь детей. Да вот не получилось сохранить. Младшенький умер от голода.

           …Среди горенки дубовый стол стоял,

На нем гробочек крохотный…

«Ой, плотнички-работнички!

                          Какой вы дом построили сыночку моему?...»

   А писем с фронта не было. По окончании войны не получила и «похоронку». Все ждала, что распахнется дверь и зайдет Семен, высокий и статный, прижмет к сердцу детей и  Парфеновну. Зашел, да только не он, родимый. Мужчина из соседнего села, фронтовик, вместе с дедушкой в госпитале был. Он передал фотографию Семена Владимировича, которая стала бесценной  реликвией в нашем доме. Дрожащими руками  бабушка поднесла к губам карточку, поцеловала, бережно вложила ее в документы, завернула в вышитое своими руками полотенце, и будет храниться этот сверток вечно.

    Позже пришло извещение – «пропал без вести». Неизвестны ни год  гибели воина Семена, ни место захоронения.  Получается, жизнь человеческая не имеет цены? Жизнь, отданная за Родину?  И эту боль покорно, безропотно несла в душе Парфеновна. Жаль, что не дожила вдова до выхода «Книги Памяти» (1994г.), где помещается священная запись: «Мартынов Семен Владимирович, 1901г. рожд. Рядовой. Погиб 30.07.44 г. Похоронен в с. Корынине Домбровского у., Польша». Воистину, «Никто не забыт, ничто не забыто». «Книга Памяти» явилась дорогим подарком для похвистневцев.

    В этом году наша страна отмечает знаменательную дату – « 65 лет  Победы в Великой Отечественной Войне». Война оставила свою отметину в каждом доме. Вечная слава героям!  В нашей семье свято хранится память о дедушке. Бабушка также внесла свой вклад в дело Победы. Она в числе других мобилизованных рыла противотанковые окопы под Сталинградом.  За самоотверженный труд  указом Президиума Верховного Совета СССР от 6.06. 45 г.  награждена медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941 – 1945гг.». Как участнику трудового фронта 7 мая 1975 г. вручили  юбилейную медаль «Тридцать лет Победы в Великой Отечественной Войне 1941 – 1945гг.».  Мы гордимся своими героями, и память о них передадим нашим детям, внукам и правнукам.

   После войны еще долго голодно было. Парфеновна тяжелой работы не боялась, как говорят, за мужика и за бабу. С утра до ночи вязала снопы, ухаживала за колхозной (им.Сталина) скотиной, несла на себе дрова из леса.

     Большой, густой лес тогда кормил весь поселок с живописным названием – Поляна. Он, действительно, расположился на поляне, на солнечной опушке, полной цветов, трав по пояс, ягод и запахов. От леса тянуло свежестью, грибами. Деревья разных пород росли в нем, доставая своими корявыми ветками до кустарников и молодых сосенок. На каждом шагу попадались густые заросли малинника, обвитые плющом, орешники, шиповник, калина, полезные лекарственные растения. От колхозной пасеки пахло липой и медом. Женщины, статные, красивые мордовочки,  в жаркую пору сенокоса, утомившись, отдыхали под сенью деревьев. Они затягивали грустную песню, как бы жалуясь природе на свою судьбу:

Вай, луга, эх, вай, луга пиженя луга,

           Лугань ку…, эх, кучкаса сиде каль налня…

    Поблизости блестела зеркальная поверхность озера, в которой отражались рассеянные по берегу избы. Перед домом Парфеновны – палисадник с одинокой яблонькой.… Сейчас с трудом найдешь яблоньку, да и вместо домов бугорки, поросшие травой, вместо озера - тина. В 70 годы происходило укрупнение колхозов. Полянцы с болью оставляли родное гнездо и уходили в соседние села. До сих пор не покидает их чувство тоски: каждый год навещают свою родину, одинокое  кладбище у дороги, где тихо шепчутся березы над могилами родителей. А лес все шумит, трепетно храня историю поселка Поляна.

     Там и мы родились, внуки Парфеновны. Она подняла нас троих. Было ей приятно, что внука Семеном назвали, в честь дедушки, да и пошел он в него – светлый, рослый и такой же добрый.

     Много обид через нас пережила бабушка. Отец наш механизатором был. Помню, получил он большую зарплату красными и зелеными бумажными купюрами. Мама, по обыкновению, спрятала их за икону. Когда никого не было дома,  Ольга, она самая старшая, достала деньги и в учебник вложила их как закладки, о которых давно мечтала. Еще хотела Ленина вырезать, к счастью, не успела. Тут родители засобирались в город за покупками. Коснулись – нет денег. Геннадий Сергеевич суровый был.

  - Парфеновна, это только ты взяла, больше некому. Чтоб ноги твоей в моем доме не было!

   У нас в поселке была только начальная школа. Сложенная из крепких бревен пятистенка утопала в зелени берез и в цветах сирени. В просторной  комнате висела во всю стену доска; парты  расставлены в три ряда, для каждого класса – ряд;  аккуратно беленная голландка занимала угол. Евдокия Антоновна, доброй души человек, одна учила грамоте детишек. Она и заметила деньги. Почувствовав недоброе, она тактично поведала отцу. Ольге тогда крепко досталось.

     После этого случая отец извинился перед бабушкой и больше никогда не обижал ее. Это он ее почтительно назвал – Парфеновна. После переезда из Поляны бабушка жила с нами. Ее натруженные руки  не знали покоя. Она пряла и вязала, топила печь и пекла хлеб.

  - Семеновна (так обращался отец к матери), Парфеновна умрет и хлеб никто печь не будет, не умеете потому что.

    Бабушка никогда не перечила зятю; вытрет концом полушалка глаза, влажные от слез, и на  добром маленьком морщинистом лице с правильными чертами расплывется скупая улыбка.

  - Умрешь, Парфеновна, в золотом гробу тебя похороню, - подвыпивши, говорил отец.

   Но Парфеновне самой пришлось проводить в последний путь и зятя своего, и любимых дочерей одну за другой. Остались у нее только Елизавета Семеновна, мама моя, и внуки. Какую силу надо иметь, чтоб вынести столько страданий и горя?

    В январскую морозную ночь нас разбудил крик мамы:

   - Дети, бабушка умирает!

   Еще надеясь на чудо, мы трогали ее руки, что-то просили, плакали, но медные пятаки закрыли навсегда родные бабушкины глаза…

  - Мама, - прервал мои воспоминания сынишка, - а прабабушка в каком году родилась?

  - В 1905 году, в селе Малый Толкай.

  И поведала ему все, что вспомнила, тем самым воздала должное памяти своих предшественников. И на душе стало легче.  Быть может, и он когда-нибудь расскажет обо мне своим внукам…  

     Любовь к  родному краю, к родной культуре, к родному селу, к родной речи, любовь, которую надо воспитывать с детства, начинается с малого – с любви к своей семье, к своему жилищу. Совершая дела великие, мы должны знать, откуда пошли и как начинали, уважать память предков, бережно относиться к культурному наследию и передать его следующему поколению.

     Как писал великий А.С.Пушкин:

                       Два чувства дивно близки нам –

   В них обретает сердце пищу –

   Любовь к родному пепелищу,

   Любовь к отеческим гробам.

   Животворящая святыня!

   Земля была б без них мертва.

         Наша родословная подобна огромному дереву, на котором не сосчитать листьев. Нельзя не согласиться с Д.С. Лихачевым: «Но всякое дерево имеет корни. Без корней его повалил бы даже несильный ветер. Корни питают дерево, связывают его с землей.

          Корни – это наши деды и пращуры. Это их дела, молчаливо живущие рядом с нами. Без прошлого невозможно ни понять хорошо, ни оценить по достоинству настоящее. Давайте же будем помнить об этих корнях!»